Суды присяжных начали действовать в стране с 1993 г., когда Верховным Советом РФ было принято постановление о поэтапном введении суда присяжных. Для эксперимента было выбрано в то время девять регионов страны. Соответствующим дополнениям подверглись Закон РСФСР «О судоустройстве РСФСР» и УПК РСФСР. Специальный Федеральный закон «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» от 20 августа 2004 г. № 113-ФЗ[1] появился только спустя 10 лет. Рассмотрение уголовных дел с участием присяжных заседателей возможно теперь во всех субъектах РФ, за исключением Чеченской Республики, где такие суды появятся лишь к 2007 г.
Читатели, вероятно, помнят описанные в нашем журнале перипетии с составлением списков кандидатов в присяжные заседатели в г. Долгопрудном Московской области[2], а затем в г. Москве[3]. Тогда администрация этих городов направила в психоневрологические учреждения предписания с требованием представить сведения состоит или нет на «учете» в ПНД кто-либо из лиц, перечисленных в списках, насчитывавших несколько сотен кандидатов в присяжные.
Такие распоряжения грубо нарушали сразу несколько законов:
Указанные противоправные действия свидетельствовали кроме того о намерении городской администрации подменить собой судебные органы путем вторжения в их компетенцию. Ведь именно суд, а также стороны, согласно УПК, производят отбор кандидатов в присяжные заседатели; суд (а не администрация города) проводит проверку наличия обстоятельств, препятствующих их участию в рассмотрении уголовного дела (глава 42 УПК РФ).
Обращения НПА России в адрес компетентных органов, включая прокуратуру, с просьбой принять надлежащие меры реагирования по указанным фактам должного рассмотрения не получили, на них были даны невнятные ответы, причем в сроки, значительно превышающие те, которые установлены для рассмотрения обращений.
Органы власти, похоже, сделали свой вывод из данной ситуации. Чтобы снести возникшие правовые преграды на своем пути, они решили... узаконить свои явно неправомерные действия. Вследствие рассогласованности законотворческого процесса и непрофессионализма отдельных его участников, впервые принятый ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон) сразу вступил в противоречие с принципами и нормами действующего законодательства, а его новеллы оказались не обеспеченными правовым механизмом реализации.
1. Федеральным законом расширен перечень лиц, которые не могут быть присяжными заседателями и кандидатами в присяжные. Помимо недееспособных к ним стали относиться и лица «состоящие на учете в наркологическом или психоневрологическом диспансере в связи с лечением от алкоголизма, наркомании, токсикомании, хронических и затяжных психических расстройств» (п. 4 ч. 2 ст. 3).
Соответственно такие лица исключаются:
Такое нововведение не учитывает, однако, ряда принципиально-важных положений.
Во-первых, термин «диспансерный учет» применительно к лицам, страдающим психическими расстройствами, давно изъят из законодательного оборота, а потому, исходя из строгого соответствия Закону о психиатрической помощи, данная запретительная норма Федерального закона в указанной редакции лишена правового смысла.
Во-вторых, диспансерное наблюдение, которое, видимо, имел в виду законодатель, устанавливается не «в связи с лечением». Оно предполагает, прежде всего, наблюдение за состоянием психического здоровья лица путем регулярных осмотров врачом-психиатром и оказание ему необходимой медицинской и социальной помощи (ч. 3 ст. 26 Закона о психиатрической помощи).
Таким образом, формулировка Федерального закона позволяет допустить, что тем находящимся под наблюдением ПНД лицам, которые подвергаются регулярным осмотрам, однако без проведения им интенсивного лечения, быть присяжными не возбраняется (?)
В-третьих, в формулировке Федерального закона говорится о лицах с хроническими и затяжными психическими расстройствами, в то время как согласно ч. 1 ст. 27 Закона о психиатрической помощи диспансерное наблюдение за такими лицами может устанавливаться, если для указанных расстройств характерны тяжелые стойкие или часто обостряющиеся болезненные проявления. Степень тяжести психического расстройства законодателем, следовательно, необоснованно проигнорирована[5].
Такие и подобные им небрежности порождают коллизии в законах и разнобой в правоприменительной практике.
Вряд ли обоснованным можно считать наложение указанных ограничений на лиц со стойкой ремиссией.
И, наконец, в-четвертых, указанная формулировка Федерального закона устанавливает ограничение в реализации конституционного права граждан участвовать в отправлении правосудия (ч. 5 ст. 32 Конституции РФ) только на основании факта нахождения под диспансерным наблюдением, что является недопустимым в соответствии с ч. 3 ст. 5 Закона о психиатрической помощи.
2. Федеральный закон теперь обязывает руководство ПНД представлять сведения о нахождении граждан под диспансерным наблюдением для составления списков кандидатов в присяжные. Это вытекает из ст. 6, в соответствии с которой должностные лица и руководители организаций независимо от их организационно-правовой формы обязаны по запросу исполнительно-распорядительного органа муниципального образования и высшего исполнительного органа государственной власти субъекта РФ представить информацию, необходимую для составления списков кандидатов в присяжные заседатели. За непредставление такой информации или за представление заведомо неверной информации для указанных лиц установлена административная ответственность.[6]
Следует, однако, учитывать, что запрашиваемая в таких случаях информация имеет различный правовой статус. Доступ к ней может быть как открытым, так и ограниченным. Она может содержать персональные данные, служебные сведения, сведения, связанные с профессиональной деятельностью. Для запроса и получения каждого вида информации установлены соответствующие правила.
Указанные выше органы должны убедиться в том, что кандидат в присяжные заседатели достиг возраста 25 лет, не имеет непогашенной или неснятой судимости, не признан судом недееспособным или ограниченным в дееспособности, не «состоит на учете» в НД или ПНД.
Информация о факте обращения за психиатрической помощью, о наличии у гражданина психического расстройства составляет охраняемую законом тайну – в данном случае врачебную тайну (ст. 61 Основ, ст. 9 Закона о психиатрической помощи), - относится к сведениям конфиденциального характера, связанным с профессиональной деятельностью, доступ к которым ограничен в соответствии с Конституцией РФ и федеральными законами.[7]
Стало быть, ежегодное[8] направление в ПНД списков кандидатов в присяжные заседатели не должно быть оставлено руководством диспансера без рассмотрения. Не следует также, ссылаясь на врачебную тайну, возвращать запрос без исполнения. В этом случае следует строго руководствоваться ст. 61 Основ.
Как известно, ч. 4 ст. 61 Основ не допускает предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, для указанных целей без согласия гражданина. На основании же ч. 3 ст. 61 с согласия гражданина передача таких сведений должностным лицам допускается не только в интересах его обследования и лечения, для проведения научных исследований, публикации в научной литературе, использования этих сведений в учебном процессе, но и в иных целях. Одной из таких целей вполне может служить цель составления списков кандидатов в присяжные.
С учетом того, что в присланных в ПНД списках кандидатов в присяжные может обнаружиться всего несколько лиц, состоящих под диспансерным наблюдением, задача получения согласия (или отказа) от каждого из этих лиц на предоставление о них сведений в государственные органы для указанных целей представляется не такой уж утопичной. В отношении лиц, не выразивших свое явное несогласие с передачей о них сведений, информация о них направляется руководством ПНД в указанные органы с целью исключения их из списка кандидатов в присяжные. В случае, если лицо категорически возражает против сообщения в указанные органы таких сведений, руководство ПНД, сославшись на это обстоятельство и ст. 61 Основ, вправе не представлять о нем сведений в органы власти. Таким образом, в своем ответе руководство ПНД указывает, что предоставляет сведения в отношении только тех находящихся под диспансерным наблюдением граждан, которые дали свое согласие на передачу этих сведений.
Опасаться того факта, что таким образом в списки присяжных заседателей просочатся психически больные граждане из тех, кто отказался от предоставления о них сведений, не стоит. Их неспособность осуществлять функции присяжных (если таковая действительно имеет место) будет выявлена на последующих стадиях отбора кандидатов в присяжные. Так, по смыслу ч. 3 ст. 8 Федерального закона при выявлении в поступивших в суд списках кандидатов в присяжные заседатели лиц, признанных недееспособными или «состоящих на учете» в ПНД, по представлению суда высший исполнительный орган государственной власти субъекта Федерации производит изменения и дополнения указанных списков, т.е. выводит из списков лиц, которые не могут быть присяжными. Затем суд производит отбор кандидатов в присяжные заседатели, проводит проверку наличия обстоятельств, препятствующих их участию в рассмотрении уголовного дела. Эстафету от Федерального закона принимает, таким образом, Уголовно-процессуальный кодекс РФ. Председательствующий разъясняет кандидатам в присяжные обязанность представить необходимую о себе информацию, предоставляет сторонам возможность задать каждому из кандидатов вопросы, которые, по их мнению, связаны с выяснением обстоятельств, препятствующих участию в качестве присяжного заседателя в рассмотрении дела, а также заявить отвод кандидату в присяжные. После завершения опроса кандидатов происходит обсуждение каждой кандидатуры (ст. 326-328 УПК РФ). Возможна также замена присяжного заседателя уже в ходе судебного разбирательства, если кто-либо из них не может продолжать участвовать в судебном заседании или отстраняется судьей от участия в заседании (ст. 329 УПК РФ).
Проведенный мною блиц-опрос работников психиатрической службы в отношении их оценки данного Федерального закона и практики его исполнения показал, что ни один из них до сих пор не осведомлен о его вступлении в силу уже более года назад. Все опрошенные признали, что воспроизведенные мною при опросе статьи Федерального закона противоречат Основам и Закону о психиатрической помощи. Однако многие из них, не желая «связываться» с органами власти, готовы подчиниться и представлять все интересующие их сведения о пациентах ПНД. Другие – в случае запроса намерены, как и прежде, даже под страхом наказания представлять сведения лишь о недееспособных пациентах.
Некоторые же из опрошенных надеются на изобретение «обходного маневра». Их главная задача – не соблюдение прав пациента, следование закону, а «выведение из-под удара» себя самих. Так, одна из опрошенных сообщила, что будет рекомендовать своим коллегам в диспансерах переадресовывать данные запросы (списки) госорганов в органы здравоохранения муниципальных округов, чтобы затем, получив те же самые запросы (списки) уже из органов здравоохранения, иметь возможность, якобы не нарушая теперь, с точки зрения данного респондента, врачебной тайны, «отметить в этих списках галочкой» фамилии тех граждан, которые состоят под диспансерным наблюдением, и вернуть эти списки в таком виде в окружной орган здравоохранения, чтобы он уже сам решал, что делать с этими списками дальше. Отвечать за «содеянное», если что, будет уже не ПНД, а вышестоящий орган здравоохранения.
Действительно, сохранить баланс норм в этом и других вопросах, находящихся на стыке права и психиатрии, не просто. Тем не менее, безропотность, беспринципность, нигилистическое упрямство, уловки не должны перевешивать другую чашу весов – законность. Самый «безопасный» путь для всех – это путь неукоснительного следования закону.
3. Помимо перечня лиц, которые не могут быть присяжными заседателями и кандидатами в присяжные, Федеральный закон предусмотрел также несколько категорий граждан, которые не допускаются к участию в рассмотрении судом конкретного уголовного дела в качестве присяжных заседателей (или освобождаются от участия, если были отобраны и уже принимают участие в рассмотрении дела). Впервые одной из таких категорий указаны лица, имеющие психические недостатки, препятствующие полноценному участию в рассмотрении судом уголовного дела (п. 3 ч. 3 ст. 3).
И, если по ранее действовавшему законодательству возникшее сомнение у сторон в психической полноценности кандидата в присяжные не нуждалось в проверке и наравне (наряду) с различными другими причинами вело к мотивированному или немотивированному отводу кандидата, то теперь то же самое возникшее сомнение, чтобы стать основанием для отвода, должно, видимо, получить объективное подтверждение, ибо установление наличия или отсутствия психических расстройств – прерогатива психиатра – лица, обладающего специальными знаниями, выражаясь языком процессуального права. Однако Федеральный закон не предусматривает механизм получения официальных доказательств того, что данный кандидат в присяжные или уже присяжный, участвующий в деле, во-первых, имеет психические недостатки и, во-вторых, такие, которые препятствуют его полноценному участию в рассмотрении уголовного дела. Вероятно, этот пробел в законодательстве не скоро будет замечен как правоприменителем, так и Минздравсоцразвития России, участвующим в разработке предложений по дополнению действующего законодательства и подготовке подзаконных актов.
Как следует поступить с таким присяжным (или кандидатом в присяжные) в этом случае? Как проверить его психическое состояние, и какого рода документ будет иметь силу? Понятно, что речь не может идти о назначении присяжному СПЭ. Это не предусмотрено нормами УПК РФ. Суд в соответствии с данным Федеральным законом, в отличие от указанных выше органов, составляющих списки кандидатов в присяжные, не наделен правом запроса ПНД о «состоянии на учете» присяжного (или кандидата в присяжные).
Вместе с тем, если допустить расширительное толкование п. 3 ч. 4 ст. 61 Основ, согласно которому по запросу суда в связи с судебным разбирательством предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, возможно без согласия гражданина, и признать возможным приравнивание присяжного к подсудимому, потерпевшему, свидетелю, истцу и ответчику, в отношении которых главным образом и применяется данная норма Основ, то можно предположить, что суд, таким образом, вправе направить запрос в ПНД, поставив перед врачами следующие вопросы: 1) имеются ли у гр. Н в настоящее время психические расстройства? (медицинский критерий) и 2) окажет ли (может ли оказать, оказывает ли) влияние (препятствует ли) данное психическое расстройство на полноценное участие гр. Н в рассмотрении судом уголовного дела, например об убийстве, в качестве присяжного заседателя? (юридический критерий).
Если данное лицо хорошо известно врачам ПНД (оно состоит под диспансерным наблюдением или амбулаторная психиатрическая помощь оказывается ему в консультативно-лечебном виде) и дополнительного его обследования не требуется, комиссия психиатров ПНД может подготовить для суда соответствующее заключение (форма документа в Федеральном законе, однако, не названа), которое будет носить для суда рекомендательный характер. Диспансер не должен в этом случае подменять заключение с ответами на указанные вопросы справкой о том, что лицо состоит под диспансерным наблюдением.
В большинстве же случаев обойтись суду применением п. 3 ч. 4 ст. 61 Основ не представится возможным и потребуется направление лица на психиатрическое освидетельствование, которое, в отличие, например, от обязательного психиатрического освидетельствования в рамках ст. 213 Трудового кодекса РФ, может носить исключительно добровольный характер и проводиться по просьбе или с согласия гражданина.
В соответствии с Принципом 5 Принципов защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи, утвержденных Генеральной Ассамблеей ООН 17 декабря 1991 г. «никакое лицо не может принуждаться к прохождению медицинского осмотра с целью определения того, страдает ли оно психическим заболеванием, кроме как в соответствии с процедурой, предусмотренной внутригосударственным законодательством». Процедуры же, аналогичной и тем более соответствующей данному случаю, российское законодательство не содержит.
Проблема психиатрического освидетельствования с надлежащим оформлением документов является актуальной еще для одной нормы данного Федерального закона, имеющей отношение к правам лиц с психическими расстройствами и к работе психоневрологических учреждений. На основании пп. «б» п. 2 ст. 7 лицо, не способное исполнять обязанности присяжного заседателя по состоянию здоровья, подтвержденному медицинскими документами, может подать письменное заявление о наличии у него обстоятельств, препятствующих исполнению им указанных обязанностей. В этом случае он исключается из общих и запасных списков кандидатов в присяжные.
Следовательно, гражданин без чьего-либо запроса (направления) по собственной инициативе может самостоятельно обратиться в ПНД с просьбой о выдаче ему соответствующего «документа». Законодатель не конкретизирует вид требуемого документа, а значит, он может быть составлен по произвольной форме.
Совершенно очевидно, что для реализации норм Федерального закона необходимо рассмотреть вопрос об утверждении Положения (Правил) о проведении психиатрического освидетельствования при решении вопроса о годности гражданина по состоянию его психического здоровья к исполнению обязанностей присяжного заседателя с указанием места проведения освидетельствования, прав и обязанностей психиатрического учреждения, врачебной комиссии, освидетельствуемого, порядка и сроков принятия решения, вида документа и др.
Следует внести дополнение в сам Федеральный закон, указав орган, который должен утверждать соответствующий нормативный акт (Положение), а также привести в соответствие данный Федеральный закон с действующим законодательством, либо внести в Основы и другие законодательные акты изменения и дополнения в связи с введением в действие данного Федерального закона.
[1] Собрание законодательства Российской Федерации, 2004, № 34, ст. 3528 или Российская газета, 2004, 25 августа
[2] Независимый психиатрический журнал, 1996, № I. С. 34-35
[3] Независимый психиатрический журнал, 2003, № IY. С. 52
[4] Списки кандидатов в присяжные заседатели составляются на основе данных об избирателях, входящих в информационные ресурсы Государственной автоматизированной системы РФ «Выборы», путем случайной выборки установленного числа граждан.
[5] Более предпочтительной представляется, например, формулировка п. 31 Перечня заболеваний, препятствующих назначению на должность судьи, утвержденного постановлением Совета судей РФ от 26 декабря 2002 г. № 78: «хронические и затяжные психические расстройства с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями» (Российская газета, 2003, 24 января).
[6] Согласно ст. 17.6 КоАП РФ, непредставление информации, необходимой районной, городской, краевой или областной администрации для составления списков присяжных заседателей, а равно представление заведомо неверной информации лицом, на которое возложена обязанность представлять такую информацию, - влечет предупреждение или наложение административного штрафа на должностных лиц в размере от 5 до 10 минимальных размеров оплаты труда.
[7] См. Перечень сведений конфиденциального характера, утвержденный Указом Президента РФ от 6 марта 1997 г. № 188 (Собрание законодательства Российской Федерации, 1997, № 10, ст. 1127)
[8] Списки кандидатов в присяжные составляются каждые 4 года. Однако уполномоченные органы обязаны ежегодно (или в более короткие сроки по представлению председателя суда) проверять и при необходимости изменять и дополнять списки, исключая из них граждан, утративших право быть присяжными заседателями, и включая в них тех, кто был отобран дополнительно. Помимо общих составляются еще и запасные списки кандидатов.