В этом выпуске НПЖ меня особенно привлекла теоретическая часть, касающаяся юбилеев феноменологического движения и актуальных проблем общей психопатологии с полемикой главного редактора Юрия Сергеевича Савенко и проф. Сергея Юрьевича Циркина по поводу современного понимания «симптома, феномена и синдрома» в психиатрии.
Из персональных «юбилеев феноменологического движения» я узнал много нового, в том числе о творческой биографии ученых, заложивших основы этого направления, их встречах, сотрудничестве. В отношении «симптомов и синдромов» хотелось бы высказать несколько замечаний и пожеланий.
Как и «Аналитическая психопатология», названная статья проф. Циркина отличается революционностью, провокационна, перенасыщена неожиданными положениями. Её чтение требует постоянного напряжения, сосредоточенности, ведь в ней обосновывается совершенно иное, новое понимание симптомов и синдромов в психиатрии. А воспринять ее смысл необходимо, чтобы понять ход мысли автора и только после этого согласиться, либо не согласиться с ним. Однако, и при соблюдении этих условий её текст довольно труден для понимания в силу ряда причин.
Пониманию не способствует недостаточно ясный, местами усложнённый язык. В результате у читателя может возникнуть впечатление, будто это его вина, что он не понимает. Статья не сопровождается достаточным научным аппаратом, указателем специальной литературы и кратким, хотя бы тезисным, изложением истории учения с симптомах и синдромах в психиатрии. Отсутствуют определения понятий симптома и синдрома: как принятые в современной психопатологии, которые автор стремится расшатать или ниспровергнуть, так и его собственные понятия, которые и являются целью оригинальной статьи. А ведь речь идет об основополагающих понятиях психиатрии. Так или иначе, статья заставляет напрягаться и думать, но понять до конца идеи автора и, следовательно, разделить их затруднительно.
Можно понять Ю.С. Савенко, который не смог хранить безмолвие, когда расшатываются устои отечественной психиатрии. Включив в этот круг понятие феномена, он поднял планку полемики на ещё более высокий теоретический уровень. Тем не менее, мне кажется, что и здесь её смысл мог быть изложен более простым и ясным языком. А в результате этот важнейший актуальный раздел остался труднодоступным, местами непостижимым для клиницистов.
Наконец, юбилейный материал о Вилли Майере (Майер-Гроссе), дополненный первым русским переводом (С.Ю. Савенко) м.б. самой ранней публикации автора «Феноменология анормальных переживаний счастья». Персональная юбилейная статья открыла мне много существенно нового в жизни и творчестве этого выдающегося психиатра. А вот его упомянутая работа без комментария главного редактора или переводчика может ввести практических психиатров в заблуждение некоторыми неслучайными противоречиями, которые касаются феноменологической и клинико-психопатологической оценки «анормальных переживаний счастья». Дело в том, что она написана 24-летним человеком, т.е. начинающим, точнее сказать, еще не вполне психиатром. В то время он не владел и не мог владеть основополагающими понятиями феноменологии и клинической психопатологии, в том числе, понятиями симптома и синдрома. Поэтому его работа имела не столько объективное научное значение, сколько указывала на задатки будущего психопатолога, отражая этап в его становлении.
Эти замечания продиктованы желанием дальнейшего совершенствования текстов журнала. Приведенные работы были взяты мной для примера.
26.07.09 В.Г. Остроглазов
Комментарии редактора. Нельзя удержаться от разочарования, что такой тонкий психопатолог, как Виктор Гаврилович Остроглазов, от которого мы ждали развернутого содержательного отклика на дискуссию относительно содержания, границ, места и роли понятий «симптома», «феномена» и «синдрома», ограничился краткой репликой относительно того, что «статья заставляет напрягаться и думать» в качестве недостатка, а не достоинства.
Что касается снисходительно-критического взгляда В.Г. на работу В.Майер-Гросса «Феноменология анормальных переживаний счастья», как неимеющую объективного научного значения в силу «24-летнего» (правильнее, 25-летнего) возраста автора, в этом возрасте «еще не вполне психиатра», то это не довод по существу, а недопустимый прием диффамации, который, в свою очередь, не работает: К.Ясперс пришел в Гейдельбергскую линию тоже в 25 лет и написал свою работу «Ностальгия и преступление» в 26 лет, а знаменитый «Бред ревности» - в 27 лет.
Можно ли писать, как это делает В.Г., что «в то время Майер-Гросс не владел и не мог владеть основополагающими понятиями феноменологии и клинической психопатологии»? Это говорится про молодого исследователя, за 2 года до этой своей второй диссертации защитившего в Гейдельберге работу «Расстройства узнавания» и начавшего в 1913 году работать в необыкновенном творческом коллективе и атмосфере Фпанца Ниссля, которые Ясперс тогда же предпочел лестным предложениям Э.Крепелина и А.Альцгеймера. Гейдельбергская клиника стала уже к 1908 году, когда в нее пришел Ясперс, и осталась вершиной нашего предмета. Вильманс, Ясперс, Грулле, Ветцель, Гомбургер, Ранке и, как вспоминает Ясперс, «совсем еще молодой исследователь Майер-Гросс» (хотя сам был только на 6 лет старше). Здесь кипела творческая жизнь, еженедельные официальные и неофициальные дискуссии на все темы, беспощадная критика, упорная работа, дух энтузиазма в использовании феноменологического метода. В 1913 году уже была опубликована «Общая психопатология» Ясперса. Так что Майер-Гросс оказался в самом истоке и на самой вершине феноменологических разработок. А в отношении феноменологических исследований аффективных расстройств был, вслед за Ясперсом, пионером, опираясь на первое феноменологическое описание чувств мюнхенского ученика Гуссерля М.Гайгера.
И уж совсем безосновательно писать, что Майер-Гросс в указанной работе «может ввести практических психиатров в заблуждение некоторыми неслучайными противоречиями». Между тем, именно эту работу в 2000 году перевел на английский язык и опубликовал как высоко значимую журнал «РРР» [ “PPP” – Philosophy, Psychiatry & Psychology, 2000, v.7, N 4, главный редактор Билл Фулфорд – член международного редакционного совета по феноменологической психиатрии нашего журнала ], посвятив значительную часть выпуска ее содержательному обсуждению. Письмо В.Г. побудило нас перевести и опубликовать несколько работ британских психиатров из этого выпуска – Донимико Бира, Матина Рота и переводчицы этой работы Майер-Гросса на английский язык Сулы Вольф, чтобы ввести в клинико-психопатологический оборот отечественной психиатрии феноменологическую дифференциацию состояний экстаза и анормального счастья как клинически значимых. Все они помещаются в этом выпуске журнала.